Равнины Средней Азии (с Прикаспием и Центральным Казахстаном) — это царство пустынно-степных ландшафтов, необозри­мых пастбищ и искусственно орошенных оазисов с полями хлопчатника, садами, бахчами и виноградниками.

Помимо зональных изменений (от полу­пустынь до субтропических пустынь) су­щественное разнообразие в природу сред­неазиатских равнин вносят свойства суб­страта и формы рельефа. Пустыни каме­нистые, песчаные и глинистые отличаются одна от другой сильнее, чем северные от южных; столовые плато Устюрта, Тургая и Каракумов резко отличны от цокольных коренных равнин со складчатым фунда­ментом — от Бетпак-Далы и Казахского мелкосопочника, от немного приподнятых в новейшее время островных кряжей Кызылкума или складчатых гряд закаспий­ских низкогорин.

Далеко не все в рельефе среднеазиатских равнин обязано современным условиям пу­стынных зон. Известняки, бронирующие с поверхности плато Устюрт, были отложе­ны еще древним, сарматского времени, мо­рем.

Пустыни у берегов Каспия развились на отклонениях, которые это море-озеро от­лагало во время геологически недавних поднятий своего уровня. Солончаковые пу­стыни Мертвого Култука возникли на гла­зах ныне живущего поколения, когда в 30-х годах Каспий понизил свой уровень на 2 м и ушел от старых берегов, оголив засоленное дно.

На огромных пространствах рельеф пу­стынь построен древними реками, прино­сившими сюда с гор песок и глину и отла­гавшими их здесь еще при совершенно иной конфигурации речной сети. Большая часть песков Каракумов — это древние на­носы пра-Амударьн, а пески Сары-Ишнко-трау — выносы Или и других рек Семи­речья, лишь перевеянный ветрами. Впро­чем, есть случаи, когда и лески были отло­жены древними морями, но современный рельеф и тут — результат работы ветра. Та­ковы песчаные Каракумы Приаралья и часть Кызылкума. А наклонные равнины горных подножий — это сомкнув­шиеся между собой веерообразные конусы выноса из ущелий. Здесь ближе к горам отложены конгломераты со щебнем, а даль­ше в пустыни вынесены глинистые и пылеватые лёссовидные частицы.

Ветер шлифует песчинками, словно наж­даком, коренные породы скалистых высту­пов и щебень россыпей, придавая камням огранку, вытачивая в скалах ниши и гро­ты, а иногда просверливая утесы насквозь, превращая их в каменные кружева. Вме­сте с временными водотоками ветер ухит­ряется так расчленить чинки — края сто­ловых плато, что образуются круп­ные плосковерхие останцы — торткули — и причудливые башни, столбы, обелиски — целые «эоловые города».

Почерк ветров записан в рельефе пес­ков. Размеры ветровых форм рельефа варь­ируют от мелких чешуек ряби и ничтож­ных лунок до валов и долов, достигающих 80 м высоты или глубины. При господстве воздушных потоков определенных румбов вытягиваются продольные песчаные гря­ды, при регулярной смене противополож­ных направлений формируются попереч­ные цепи барханов; при неустойчивых вет­рах разных румбов возникают бугристые и ячеистый типы рельефа. Подгорные равнины Средней Азии не знали оледенений, но зато пережили смену нескольких периодов большего и меньше­го влажнения. Памятниками влажных эпох остались и омертвевшие речные доли­ны, вырытые когда-то мощными водотока­ми, и уже упомянутые накопления речных песков. Когда циклоны проходили севернее Средней Азии, рождаемые ими дожди ув­лажняли водосборы Каспийского бассейна, уровень Каспия поднимался, а на средне­азиатских равнинах наступала засуха, степ­ные пастбища выгорали и уступали место пустынным, уровни Аральского моря и Балхаша понижались. Со смещением цик­лонов к югу пустыни отступали, давая ме­сто цветущим степным пастбищам, уровень Каспия падал, а зеркала Арала и Балхаша, питаемых стоком с гор, где тоже повыша­лось увлажнение, поднимались и расширя­лись.